Протоиерей Андрей Ткачев
Праздников, в центре которых помещен Крест Христов, у Церкви несколько. Все они понуждают верующих людей поднять головы от земли и посмотреть ввысь. На небо смотрел царь Константин в тот таинственный полдень накануне битвы, когда Крест сиял на небе сильнее самого солнечного диска, и буквы складывались в краткую и многообещающую фразу: «Сим победишь».
На небо смотрели христиане Иерусалима в далеком 351 году, когда среди белого дня, сияя всеми цветами радуги, знак Креста простерся по небу над городом от горы Елеонской до Голгофы. В память этого события есть у церкви праздник 7 (20) мая.
На небо посмотрят люди в последнее время, когда «после скорби дней тех, солнце померкнет, и луна не даст света своего, и звезды спадут с неба, и силы небесные поколеблются. Тогда явится знамение Сына Человеческого на небе; и тогда восплачутся все племена земные и увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великою» (Мф.24:29-30). Именно знак Креста, как знак Царский, знак победы и перенесенного Христом страдания мы усматриваем в этих пророческих словах Нового Завета.
Но приблизим к себе ныне эту пугающую радость. Вернее, приблизимся сами ко Кресту с радостью и трепетом. И первым делом воздадим должное царице Елене. Несколько столетий прошло со времени Евангельских событий до ее дней. Иерусалима давно уже не было на карте мира. Вместо него был переименованный Адрианом город Элия Капитолина, в котором евреям под страхом смертной казни запрещали селиться. Место крестного Искупительного страдания Христа было забыто, затеряно, и храм Венеры стоял там, где Сын Божий висел посреди двух разбойников.
Сто лет. Мало это или много? Сто лет отделяют нас от праздника трехсотлетия Дома Романовых. А двести лет? Столько прошло от нас до Наполеоновского нашествия. А триста лет? А это уже расстояние от нас до Петра Первого. Не являются ли эти эпохи какой-то далекой жизнью, достойной только учебника истории? Не сон ли это? И много ли мы помним, знаем, бережем с тех пор? Что-то, конечно, бережем, но что-то и безвозвратно утратили. Точно так же можно было безвозвратно утратить память о Святых местах, если бы не Елена. А ведь от ее дней до дней Христовых страданий примерно столько же, сколько от наших дней до Петра Первого.
Историческая память вообще сохраняется усилиями подвижников и энтузиастов, тогда как большинство людей озабочено только интересами текущего дня. Плодами же трудов энтузиастов пользуются со временем миллионы. Этими плодами хвалятся и гордятся, на них стремятся заработать все, что можно, от банальных денег до имени в истории.
Елена была уже пожилой, если не сказать старой женщиной, когда мысль об обретении Креста целиком овладела ею. В ее годы можно было бы ограничиться тихой жизнью дворца и всеми выгодами порфироносной старости. Но ей не сиделось на месте. Было предпринято путешествие на Восток и тщательный розыск всех сведений о месте Христовых страданий. Потом, когда ситуация как-то прояснилась, наступило время раскопок, за которыми постоянно наблюдала царица. А дальше…
Знаете, с чем можно сравнить радость обретения в земных недрах Святого Креста? С радостью венчания влюбленных! С какой стати, спросите вы, сказаны эти слова? А вот с какой. В чине венчания, во второй священнической молитве (самой длинной и даже несколько настырной, требовательной) говорится «и да придет на них (брачующихся) радость оная, юже имаше блаженная Елена, когда обрете Честный Крест!». Другими словами: «пусть молодые возрадуются так, как радовалась Елена, когда нашла Крестное Древо!».
Представьте себе радость людей, которые венчаются только по одной любви, и ни почему больше. Представьте улыбки их друзей, слезы их родителей и замирания многих сердец при виде счастливого зрелища. Еще представьте их собственные восторги, предвкушения еще большего и скорого счастья. Представьте себе то состояние, при котором человек не верит, с ним ли это все происходит, или это лишь сон. А теперь, когда вы все представили, или хотя бы часть, поймите – радость Елены была больше! Если бы эта радость была меньше, то Церковь бы говорила: «Елена радовалась так, как когда-то в молодости, когда шла под венец». Однако Церковь говорит иначе. Она говорит брачующимся: «Да будет дано вам такое веселье духа, такая чистая и беспримесная радость, которую имела Елена, когда нашла Святое Древо». Большей радости не представить.
Очевидно, что тогдашнее веселье было неким эталоном для многих будущих веселий. Та радость стала навеки образцом всякой чистой христианской радости. В ней есть место страху, потому что искуплен Кровью Христа не кто-то, а я. И не абстрактные грехи ближних, а конкретные грехи мои смыты этой Кровью. Поэтому и народ, увидев, Жертвенник Нового Завета, поднимаемый на четыре стороны света, вопиял не иное что, а только «Господи, помилуй!».
И в сентябре на Всемирное Воздвижение, и в середине Великого Поста Крест выносится на середины храмов для поклонения. Но не только. Он выносится для того, чтобы на нас пришла «радость оная, юже имаше блаженная Елена, егда обрете Честный Крест». Покаянию эта радость не помешает, но зато надежду укрепит и душу ободрит. А это сейчас – самое что ни на есть полезное и нужное дело.
( По материалам pravoslavie.ru)