Великий пост
Первая подготовительная неделя перед началом Великого поста. Неделя о Закхее. Обычно считается следующая - о мытаре и фарисее - первой. Но, кажется, о. Александр Шмеман прав в том, что неделей о Закхее лучше начинать свою внутреннюю подготовку к Великому посту. Зачем нужна еще и к посту подготовка? Разве он сам - не подготовка к одному из величайших праздников, не просто великому дню, а празднику праздников и торжеству торжеств - Пасхе? Зачем тогда подготовка к подготовке?
- Затем, что Великий пост сам по себе - не просто время воздержания, самого строго из всех постов года, но время, когда надо продумать очень многое в своей жизни. Может быть, переоценить, может быть, принять и понять, что ценилось совсем не то и не так. Труднее оцененное - изжить. Значит, самая непосредственная работа должна начинаться даже до тех недель, когда все уже построено на изживании, преодолении в себе далеко и глубоко пустившего корни себялюбия. Потому и нужны эти недели подготовки к покаянию. Нельзя включиться сразу в состояние раскаяния, если прежде не продумать, не проверить себя, в чем же каждому из нас каяться.
- А как продумать, если и сравнить-то не с чем ... вроде бы каждый живет, как считает нужным.
- Нет, для христиан не так. Церковь предлагает ряд образов, с которыми надо себя сравнить, чтобы выверить. Первый из них - Закхей. Что он такого поучительного сделал, чтобы нам на него равняться? Влез на дерево? Нет. Влез он потому, что он очень хотел увидеть Христа. Вот это мы и должны себе прежде всего поставить на вид: хотим ли мы встретить Христа на путях своей жизни? И всегда ли наши пути пересекаются с Его путями?
Закхей не ждал, когда Господь пойдет мимо его дома, он пошел сам туда, где, вероятнее всего, будет толпа, следующая за Христом. Он знал, что его могут потом высмеивать - как мальчишка, полез на смоковницу! Он не думал в тот момент, что о нем скажут, он боялся упустить этот момент, потому что такой случай может быть единственным в жизни. Вряд ли у него была какая-то обычная человеческая нужда: вопрос ли, просьба о помощи, об исцелении. С этим обращались к праведнику все, и Закхей, вероятно, слышал об этом. Скорее всего, он хотел увидеть Человека, для Которого блага мира совсем не то значат, что для всех. Закхей, как и большинство теперь, считал, что при богатстве будешь куда скорее счастливым, чем в бедности. А тут вдруг оказывается, что богатство - не все! Тогда что же больше и значительней? Или что-то в душе все-таки грызло богатого и независимого Закхея, которого вряд ли смущала нелюбовь своих сограждан, но чувство какого-то внутреннего неудовлетворения мешало ему жить беззаботно и вполне счастливо ...
Мы можем только предполагать, но что явно для всех: видеть Христа он хотел, и его желание было активным. Он сделал все, что мог, чтобы это желание стало реальным. Вот это - едва ли не основной урок для нас. Мы можем уже не думать о нем, нам пора думать о себе.
Действительно ли мы хотим встретить Христа в своей жизни? Действительно ли Он нам необходим? Действительно ли нам нужно проверить себя при Его свете, чтобы не осталось в душе ни одного затемненного уголка, ни одной загрязненной складочки? Действительно ли есть в нас жажда чистоты? Действительно ли с каждым прожитым годом острее в нас желание очищения, покаяния и неприятие, ненависть к греху, желание оттолкнуться от всякой скверны?
Если это так, то понятно, почему Церковь именно эту жажду старается в нас разбудить. С такой жаждой можно стать человеком, ведь есть покаяние, есть возможность вернуться, есть надежда встретить Христа в своей жизни. Пусть не увидеть лицом к лицу, как Закхей, но увидеть очами души, которая не ошибется, которая узнает и скажет в себе: "Господь мой и Бог мой!"
Что Господь ответит на жажду, говорит этот же эпизод в Евангелии. Ответит так, как нам вместе с Закхеем не пришло бы в голову просить.
Но первое движение - от нас. Мы должны шевельнуться и пойти преодолевая косность и лень, может быть, и насмешку тех, кто не представляет себе, что может чего-то хотеть, кроме обычных и всем желательных выгод положения. Может быть - и недоверие других, может быть - и собственную робость, нерешительность, сомнение ... Все, что есть, что мы знаем в себе и чего еще не поняли - все надо преодолеть, чтобы встать и пойти на ту дорогу, на которой встреча всего возможнее. Для христиан - это прежде всего Церковь, и путь этот - путь заповедей Христовых. Ступить на него - наша обязанность, если мы хотим не просто провести дни своей жизни, а встретиться в ней со Христом.
* * *
Идет подготовительная неделя, еще в массе не осозноваемая как подготовка к Великому посту, но по сути своей очень важная, специально подобранная для того, чтобы к Великому посту подготовить свое сознание. Разве мы не знаем о Великом посте? Или первый раз в жизни идем к нему?
- Не первый, но далеко не всегда в жизни нам ясно, что, зачем и как организует Церковь, чтобы пробилось через пелену житейских забот учение Церкви, имеющее в виду самое существенное - нашу духовную жизнь, нашу душу и ее рост.
Мы о Закхее знаем все, что говорит о нем Евангелие. Мы только можем о нем не думать вообще, потому что ничего нового не придумаем. Но Церковь, установив специально "неделю о Закхее", возвращает нас к мысли о нем, заставляет вновь вникать в знакомые слова. Почему? Зачем? Потому что нам надо учиться не только запоминать какие-то моменты Евангелия, но и размышлять о них, понимать то, чему они нас могут научить.
Что мы можем сказать о Закхее? Что он был недобросовестным сборщиком податей и сумел выбраться в начальники над такими же деятелями, которых у нас бы назвали "мироедами". Но что еще мы знаем? Знаем, но не очень задумывались об этом, что Закхей был не единственным среди сборщиков, но, может быть, он один в душе сознавал себя грешным. Сознавал, но продолжал то же самое делать. Почему? Потому что то же делали все остальные. Что же, он хуже всех? Или он не видел, что другие, пусть в другой области, но стремятся к тому же - урвать себе побольше, устроить жизнь получше да еще похвастаться перед собой (пусть другие завидуют, как я умею жить) и этим совесть заглушить?
Но совесть у Закхея как родник, который стараются засыпать в одном месте, а он пробивается в другом; совесть не хотела сдаваться. Он в душе до конца не хотел признавать, что это - норма, это то, что все считают законом жизни. До него дошел слух о Праведнике, Который жил бескорыстно. Он мог исцелять и исцелял, но не брал ни гроша за это. Мог воскрешать мертвых - и воскрешал, не дожидаясь ни благодарности, ни славы. Даже наоборот - запрещал говорить о своих чудесах.
Возможно ли жить, ничего для себя не собирая? Такая мысль вместе с мыслью о праведности не оставляла в покое Закхея. Он хотел не только услышать, но и увидеть Того, Кто мог забыть о Себе ради других, забыть бескорыстно, больше того - зная, что Ему на любовь далеко не всегда ответят любовью, на искренность - бесхитростным доверием, на сострадание - пониманием. Сочетание силы, простоты и доброты - всегда чудо. Закхей хотел видеть это чудо в лице Праведника, о Котором молва пронеслась и в пределах его города.
Он вышел на улицу, где можно было все узнать. В толпе, окружавшей Учителя, Закхей, конечно же, потерялся бы. Он не сумел бы Его увидеть из-за невысокого роста и вряд ли бы стал расталкивать всех, а рассчитывать на уважение, из-за которого перед ним бы расступились, не было оснований. Что оставалось делать? Отступить от своего желания, упустить, может быть, единственную возможность встретить в жизни настоящее живое чудо в лице Учителя, о Котором так много говорят?!
Нет, слишком велико, серьезно, глубоко это желание, чтобы отступить, ничего не предпринимая. И Закхей, как мальчишка, лезет на смоковницу, которая стоит на пути. Мимо нее Он не пройдет, здесь дорога. Закхей сможет Его увидеть. Пусть тогда другие смеются, разве это имеет значение перед возможностью, которая вряд ли еще раз появится. Закхей очень хотел! И это желание дало ему больше, чем он мог себе представить, о чем мог помечтать. Он не только встретил обращенный на себя взгляд, он услышал слова, которым в первый момент трудно было поверить. Учитель просил его поскорее слезать с дерева, идти домой и ждать Его к себе, как гостя.
Уважение со стороны Учителя, обращенное к Закхею, не осталось незамеченным. Все считали, что Учитель мог бы найти более достойных людей, которые бы приняли Его, но Закхей встретил Учителя так, как вряд ли кто-нибудь еще мог бы в то время. Господь это знал и потому сказал, что его дому теперь пришло спасение. Спасение от власти неверия, от жажды наживы, от неприязни к людям, от желания самоутверждения, от безразличия к Богу, к своим нравственным обязанностям ...
Радость спасения для Закхея не просто слова благодарности, но обещание разделить с нищими, обиженными свое богатство, вернуть излишки тем, у кого было несправедливо взято больше положенного. О поступке Закхея потому из года в год напоминает нам Церковь, что нелегко сразу решиться расстаться с тем "имением", которое копилось годами. Но жить с ним (а это не только материальные блага, но и привычки, свои мнения, желание руководствоваться своими соображениями, самооправдание и многое другое) и думать о спасении - это обманывать себя.
("Весна постная, цвет покаяния..." Восхождение к жизни вечной. Составитель Г.А.Пыльнева. - Москва: Глаголъ, 2002. - 512с.)