Откуда мы и куда
‒ А откуда вы плывете?
Этот незатейливый вопрос неоднократно задавали отдыхающие на берегах Десны люди, заинтересованно наблюдающие за нашим сплавом на байдарках.
‒ Из Чернигова… в Турцию! – шутя отвечали мы, щеголяя своим чувством юмора и, куда правду девать, немного гордясь тем, что проводим время вовсе не так, как обычные пляжные «матрасники». И тем не менее наш ответ был не так уж и далек от истины. Да, в определенном и, естественно, самом объективном смысле это было именно так: поздно вечером в пятницу четырнадцать человек высадились из до отвала забитого микроавтобуса в селе Высшая Дубечня и за три дня потихоньку добрались на двухместных спортивных лодочках к Оболонской набережной в Киеве. Однако внешняя объективность не всегда способна исчерпывающе передать подлинность тех или иных вещей. Шутки о дороге в Турцию были не совсем шутками, хотя наша Турция вовсе не имела ничего общего с настоящей.
На некоторое время мы просто будто бы попали в несколько иную реальность, чем та, в которой находились наблюдающие за нами с берега и ожидающие нас дома. Зачарованная, как писал классик, извилистая Десна с ее неугомонным течением, великолепные пейзажи, причудливая вата облаков днем и как никогда близкие звезды по ночам, потрескивающий костер, пропахшая дымом одежда, самый вкусный в мире чай из котелка и овсяное печенье родом из детства, гитарное бренчание, не очень умелое исполнение русского рока и народных песен, звон ложек за поздней трапезой, задушевные разговоры, заливистый хохот, ночное купание в реке, игра в ассоциации, палатки и даже ночевка в спальниках под открытым небом – все это настолько отличалось от обыденной жизни в мегаполисе, что когда в голову приходила мысль о неизбежном возвращении домой, начинало тревожно щемить где-то под ложечкой.
Особенно это чувство преследовало нас во время последнего ночного привала вблизи Пуховки: все понимали, что завтра предстоит грести еще немалое расстояние, пока доберемся до Киева, однако вот таких, можно даже сказать, камерных, посиделок у огня больше не будет. Возможно, именно поэтому в ту ночь мы так долго отказывались идти спать, стараясь вспомнить как можно больше песен, которые были способны хоть как-нибудь спеть. В ход шло все: Цой, «Сплин», «Наутилус», «Ваше благородие…», «Чорнобрывци», «Ты ж мэнэ пидманула», эстрада, что-то из мультиков – невероятная солянка из лирики, юмора, ретро, кино и рока. Шутили, вспоминали слова и аккорды, отчаянно смеялись над собой и фальшивыми нотами, пытались скрыть какую-то непонятную тоску. Немного испортившаяся наутро погода, наверное, в своих настроениях была заодно с нами. Позже пошел даже небольшой дождь, предоставив нам возможность примерить нелепые клеенчатые плащи. Но о последнем дне и прибытии домой лучше немного потом.
А сначала была вода…
Много воды. И все равно, как оказалось в итоге, ‒ мало. Если опустить длинный и не суть интересный (но тем не менее чрезвычайно важный) организационный этап (идея, подготовка, составление походного меню, аренда снаряжения, сбор рюкзаков, погрузка в машину и прочее), то первое самое яркое впечатление – это бювет на Минской и удивленные лица местных жителей. Зачем им столько воды? «Как, вы не слышали, что скоро во всем Киеве отключат воду? Надо запасаться…», ‒ отшучивался кто-то из наших. И действительно: баклажек, которые следовало наполнить, в глазах неопытных туристов было просто немеряно! А опытные пока еще молчали.
Так вот почему мне показалось необходимым упомянуть этот на первый взгляд незначительный момент: если будете когда-нибудь собираться в поход, даже не думайте обольщаться насчет того, что набрали достаточно воды. Ее все равно окажется мало. Так что возьмите на несколько баклажек больше. Этого, конечно, не хватит, но лишним все равно не будет.
Мамочки, ужас какой!
Да, действительно – ужас: солнце жарит, как в кочегарке, спать в палатке невозможно уже с пяти утра, лица, шеи и руки как у раков вареных, носы и уши скоро начнут облазить, маникюры-педикюры хуже, чем в аборигенов Новой Гвинеи, прическа – еще страшнее (благо, под кепкой не видно), комары загрызают до смерти, руки в мозолях от весел, посуду моем песком в речке, сами воняем дымом, по байдаркам мыши бегают, в ближайших селах гремят ужасные туц-туц-дискотеки, от консервов изжога мучает, вода заканчивается… Некоторые умудрились получить солнечный удар, схватить клеща, проколоть ногу, свалиться с обрыва, застрять в вонючем иле, нахлебаться речной воды, побороться с течением; синяков и ушибов вообще никто не считает. Слушающие о наших путешествиях морщатся, кривятся, плюются, кто-то радуется, что остался дома, а кто-то даже завидует, пытаясь убедить себя, что завидовать особо нечему.
Вначале многие из нас тоже боялись, что зря на все это решились. Особенно страшно было, когда наш опытный «адмирал» Саша начал проводить первый инструктаж о том, что такое байдарка и как вести себя на воде. Новички, а такими были большинство из нас, рисовали в своем воображение устрашающе яркие картины того, как тонут весла, переворачиваются байдарки, вываливаются из них люди и вещи, как уплывают вниз по течению рюкзаки и провизия, как мы обреченно барахтаемся в волнах и хватаясь за камыш глотаем зеленую воду…
И все же ни один не сбежал. И ни один не пожалел, что позволил себе немного одичать, почувствовать природу и, куда же без этого, узнать друг друга поближе. Даже не знакомые до этого люди как-то нечаянно породнились, заразившись чудодейственным командным духом. Да, собирая вместе каркасы байдарок и надевая на них «шкуру», стряпая на импровизированной кухне, уплетая кашу из одного котла, распевая под одну гитару, играя коллективные игры, будучи напарниками по гребле, соседями по палатке, соревнуясь в скорости своих суденышек и помогая друг другу во всех мелочах: от принести и подать до ободрить, пошутить и посоветовать ‒ люди незаметно объединяются и становятся столь близкими, что в иных условиях на это понадобились бы целые годы.
Немного о путях Господних
Задумывались ли вы когда-нибудь, что чья-то забывчивая голова и обычные резиновые сланцы могут стать орудием Божьего промысла? Нет, это не шутка, это – настоящее чудо. Был среди нас один замечательный человечек (не знаю, стоит ли называть его имя, но уверенна, здесь необходимо заметить, что слово «замечательный» не содержит ни грамма иронии), который во время каждого привала где-то терял свои очки. Не потому что был растеряшей: он просто вечно был чем-то занят, например разгрузкой байдарок или добыванием огня. Очки, конечно, имели свойство в итоге находиться, однако свои тапки наш герой все же раз забыл. И вспомнил о них уже довольно далеко от покинутого нами берега.
Мне посчастливилось (опять оговорюсь, что всякая ирония здесь исключена) быть его напарницей по сплаву. И я даже не подумала сомневаться в том, что мы вернемся и заберем эти сланцы, продолжать поход без которых человеку будет очень непросто. И мы не раздумывая развернулись на 180 градусов и отправились против течения, не очень-то разъясняя удивленным товарищам, что за муха нас укусила и требует ли этот укус лечения смирительной рубашкой. Было сложно, долго и почти невыполнимо. Мы справились, однако ожидаемого трофея на берегу так и не нашли. Разочарование было, сказать бы, огромным не по-детски, но так и не скажешь: настолько сильно обычно разочаровываются от неудач именно дети. Позже выяснилось, что последние оставившие стоянку люди закинули нашу законную добычу в свою байдарку. Возможно, это тоже было каким-то уроком, и не исключено, что нам следовало усвоить: непохвальная вещь – слишком сильно гордиться собой, а может, еще что-то, чего мы так и не поняли, однако сейчас речь пойдет о другом.
Возвращаясь к нашим друзьям, мы пытались предугадать: нас будут ругать или все же засмеют? Мы решили, что нас ожидает последнее, однако не было ни первого, ни второго. Наши товарищи удивленно и восторженно поспешили нам рассказать, как за время нашего отсутствия им удалось спасти утопающих мужчину и женщину. Не хочется даже думать о том, что бы произошло, если бы мы ничего не забыли на месте привала.
Поучительный случай номер два
Поскольку сама являюсь главным персонажем этого приключения и понимаю, что много говорить о себе – моветон, постараюсь быть предельно краткой. Поиски места для второй ночевки обещали стать неудачными: крутые берега, отсутствие дров для костра, болото, заросли – и ничего подходящего. Пришлось выбирать между плохим и еще худшим. В итоге мы, конечно, набрели на не такое уж и плохое место (ну если не считать обрыва и всенощной дискотеки), но разгружающим байдарки ребятам пришлось немало попотеть, пока они высадили все вещи, включая и семь тридцатикилограммовых байдарок.
Так вот в чем состояло приключение. Стою я на высоком берегу и смотрю в низ, как трудится сильная половина нашей команды. А внизу ‒ отец Роман: подбрасывает мне какие-то легкие вещи, видимо, чтобы не испачкались. Удачно хватаю их и собираюсь похвастаться, мол, поймала же, смотрите, какая цаца и молодец. И тут чувствую, как подо мной в прямом смысле разверзается земля: ненадежный край обрыва обваливается – и я лечу вниз. Даже испугаться не успела (чего не скажешь о стоящих внизу и вверху), как меня уже поймали (дай вам, Господи, здравия на многая лета!) За всем этим последовала небольшая истерика и осознание того, что лучше, как говорила моя покойная бабушка, не хвалиться, а Богу молиться.
Еще одно чудесное спасение
В этот раз Господь нашими руками спас жизнь скворцу Олаше. Такое имя птичка получила в честь Оли, которая заметила ее первой, и Саши, который выловил несчастную из воды. Ее перышки намокли, и она могла утонуть в Десне, однако Бог по Своему обычаю позаботился и об этой птице небесной. Сначала у скворца не было сил никуда лететь, и он вовсе не пытался от нас убежать, даже когда его посадили на байдарку и совсем не удерживали. А потом на берегу Олаша обсох – и куда-то отправился на собственных крыльях. Надеемся, у него теперь все хорошо.
Что мы обрели на Десне
Естественно, каждый получил от похода что-то свое, и остальные тринадцать потенциальных историй о прожитых трех днях могут быть совершенно иными. Да и в моей четырнадцатой голове постоянно возникает что-то новое и новое по этому поводу. Возможно, осознание самого важного еще впереди. Однако сейчас больше всего меня впечатляет тот момент, что абсолютно каждый из участников сплава заботился в первую очередь не о себе, а о других. Не знаю, почему именно так: может, из-за того, что большинство моих друзей – волонтеры, а может, все в хорошем смысле заразились царящим здесь командным духом, или, может, дело в том, что нам удалось крепко породниться между собой и мы воспринимали рядом находящихся как дорогих и близких себе людей, о которых просто невозможно не заботиться.
Никто не делал ничего сам, всё – только вместе. Даже байдарки, о конструкции которых у большинства вообще не было даже зеленого понятия, пытались собирать (а в конце и разбирать) коллективно. Порой это было долго и сложно, но ни разу не скучно. Одни гнались за дровами и разжигали костер, другие шинковали капусту на салат, третьи колдовали над котелком. Палатки ставились всем миром, различными полезными средствами: от комаров, клещей, солнца, а также бинтами, пластырем, нужными медикаментами, теплыми вещами, карематами, сидушками, подушками, вкусняшками – каждый без сожаления пытался поделиться с товарищами. Попросишь помощи у одного – и смотришь, как, например, твою палатку ставят все ребята вместе.
А чаще всего даже и просить не стоит: вещи занесут, руку подадут, чая нальют, от комаров накроют, спальный мешок застегнуть помогут, с обрыва поймают, и с дерева, на которое не знаешь, зачем залезла, снимут, и вытянут из течения, когда не хватает собственных сил выбраться, и песню споют, и шутку расскажут, и рану обработают и перевяжут, и нужной таблеткой поделятся, и вещи забытые подберут, и на буксир возьмут, и отдохнуть заставят, взяв на себя твои заботы о чем бы то ни было… Порой, даже слез удержать нет сил, так это все трогательно. Ну или живот еще от смеха болит: чудиков, без которых поход обречен быть скучноватым, среди нас тоже было немало. Чего стоили одни только спасательные подштанники, в которые превратился спасательный жилет благодаря изобретательности одного из наших ребят!
А какой это город?
Наш последний причал на Оболони тоже не обошелся без юмора. Это было смешанное чувство: радость от того, что мы смогли не как-нибудь, а именно на байдарках достичь самого Киева, и грусть из-за осознания, что путь «из Чернигова в Турцию» уже позади. Ребята пытались шутить, разыгрывая перед отдыхающими у воды людьми недоумение, мол, куда же мы попали. Однако все понимали, что мы уже дома.
… С уже привычной сплоченностью на Оболонской набережной мы разгружали вещи, мыли, сушили и разбирали байдарки, пили холодный чай из баклажки и заедали его оставшимися овсяными печеньками. Обсуждение прожитого и какие-то выводы были еще впереди, однако нашлось и то, что мы знали уже: в таком составе (а возможно, и расширенном) было бы неплохо все это повторить, несмотря на комаров и все прочие неудобства.